В Польше продолжается семидневный траур. Во вторник 13 апреля многие тысячи поляков пришли в президентский дворец в Варшаве, чтобы проститься с главой своего государства Лехом Качиньским. А в России траур, объявленный в память о погибшей во время авиакатастрофы под Смоленском многочисленной официальной польской делегации, завершился днем раньше, 12 апреля. Однако и сейчас польская тема остается в фокусе политической и общественной жизни. Как же отразится нынешняя авиакатастрофа, которую экс-президент Польши Лех Валенса даже сравнил с трагедией в Катыни, на трудных и без того российско-польских межгосударственных отношениях? Этот вопрос сегодня Русская служба «Голоса Америки» задала известным российским экспертам и политикам.
«Я думаю, что сама реакция российского политического руководства и российского общества на эту трагедию показывает, какие чувства испытывают в России к Польше, и насколько сейчас разделяют горе вместе с польским народом», – заявляет депутат Государственной Думы РФ, директор Института политических исследований Сергей Марков. По мнению этого идеолога правящей партии, отношения между Польшей и Россией в последние годы постепенно нормализуются, и связано это с тем, что официальная Варшава «пересмотрела свой курс на конфронтацию» с Москвой. «Надо честно признать, что и в обозримой перспективе российско-польские отношения будут оставаться одними из наиболее проблематичных в Европе, – подчеркивает Сергей Марков. – Однако я убежден, что эти отношения способны и дальше улучшаться, что соответствует интересам двух стран».
Как считает Сергей Марков, нельзя воспринимать всерьез намеки некоторых грузинских политиков и экспертов на возможную причастность Москвы к катастрофе авиалайнера польского президента. Подобные заявления, считает российский парламентарий, направлены на то, чтобы «разжигать ненависть между народами и сохранить собственный режим у власти».
Напомним, что в марте этого года получил широкий международный резонанс сюжет грузинского телеканала «Имеди», посвященный возможному сценарию «нового вторжения России в Грузию». В телесюжете моделировались события, в ходе которых одновременно с ликвидацией российскими спецслужбами грузинского лидера Михаила Саакашвили самолет польского президента Леха Качиньского будет взорван на пути в Тбилиси.
Сейчас же член антиоккупационного комитета Ираклий Церетели, как сообщает сайт «ИноСМИ», назвал нынешнюю катастрофу с польским авиалайнером «террористическим актом», а грузинский министр Гога Хачидзе обратил внимание на «сомнительные обстоятельства»: самолет российского производства упал на российской военной базе, и российскую следственную комиссию возглавил российский премьер.
«Я, как всем известно, не большой поклонник Путина и созданного им политического режима, – напоминает лидер общероссийского демократического движения «Солидарность» Борис Немцов. – Но я никак не могу поверить в какую бы то ни было версию о «чекистском заговоре» или диверсии против польского президента». Несомненно, что здесь имело место просто «трагическое стечение обстоятельств», – утверждает Борис Немцов.
По мнению Бориса Немцова, Москве следует и дальше пойти навстречу Варшаве и передать до сих пор засекреченные архивные материалы, связанные с Катынским делом. Это было бы «жестом доброй воли» и подтверждением, что современную Россию не следует считать «правопреемницей сталинского режима», заявляет известный оппозиционный политик.
Что же касается перспектив российско-польских отношений, то лидер «Солидарности» обращает внимание на прагматический интерес Москвы – и лично премьера Владимира Путина, контролирующего Газпром, – развивать отношения с Варшавой. «В Польше обнаружены огромные запасы сланцевого газа, и Польша становится серьезным конкурентом на газовым рынке», – делает акцент Борис Немцов, в годы правления президента Бориса Ельцина вице-премьер российского правительства. А с таким конкурентом лучше дружить, чем воевать, заключает Борис Немцов.
Гибель президента в авиакатастрофе на Западе России – толчок к новому кругу взаимных обид. Такое предположение уже сделал журнал «Тайм». В свою очередь газета «Нью-Йорк таймс» заявила в понедельник 12 апреля, что трагедия под Смоленском «может привести к напряжению» в отношениях Польши с Россией. Подобные опасения не разделяет глава фонда «Индем» Георгий Сатаров. Известный российский политолог полагает, что адекватная реакция на эту трагедию руководства страны и искреннее выражение сочувствия огромным количеством простых россиян – например, тех, что в эти дни усыпали цветами польское посольство в Москве, – должно способствовать примирению двух государств-соседей.
Вместе с тем, как отмечает политолог, на фоне признаний на траурных мероприятиях в Катыни того, что расстрел польских военнопленных в 1940-м году был преступлением сталинского режима, выглядит диссонансом решение московской мэрии разместить портреты Сталина на улицах столицы к 65-летию Великой Победы. Однако, по словам Георгия Сатарова, этот факт можно объяснить тем, что позиция и российского руководства, и российского общества в оценке роли Иосифа Сталина в отечественной истории «не является консолидированной».
«Если поляки будут полностью удовлетворены результатом расследования, которое проведет по факту авиакатастрофы российская комиссия, если будет отдана подобающая дань уважения погибшим во время нынешней трагедии под Смоленском, то велика вероятность, что все это станет важным шагом на пути нормализации отношений между Москвой и Варшавой», – прогнозирует директор Московского Центра Карнеги Дмитрий Тренин. До настоящего момента российские власти, как считает аналитик, сделали «все, что в их силах», чтобы максимально содействовать ликвидации последствий трагических событий под Смоленском, произошедших 10 апреля 2010 года.
«Однако у поляков остается много вопросов по Катыни, которые премьер Владимир Путин не снял встречей со своим коллегой Дональдом Туском, – полагает Дмитрий Тренин, – так что глава Катынская не закрыта». А значит, от российского руководства потребуются новые шаги, связанные с юридической реабилитацией расстрелянных польских граждан и обнародованием всех архивных материалов по этому делу, заключает директор Московского Центра Карнеги.
