МОСКВА —
Правозащитники отмечают рост количества жалоб на применение пыток в России. Об этом говорится в докладе экспертов ведущих российских правозащитных организаций, который был представлен Комитету ООН против пыток.
«Комитет заинтересован в получении максимально полной и объективной информации о состоянии дел с применением пыток в России. ООН приветствует подобные доклады от негосударственных акторов. Мы этой возможностью воспользовались и направили наш совместный альтернативный доклад», – рассказала Русской службе «Голоса Америки» глава фонда «Общественный вердикт» Наталья Таубина.
По ее словам, Комитет ООН против пыток уже заслушал доклад российских правозащитников, а 9 ноября представители России представят свои данные. Ожидается, что в понедельник 12 ноября российские представители будут отвечать на вопросы членов Комитета ООН по вопросу исполнения обязательств в рамках конвенции против пыток.
По данным экспертов правозащитных организаций, участвовавших в подготовке доклада («Мемориал», «Гражданское содействие», «Комитет против пыток», Молодежное правозащитное движение и др.), систематической проблемой являются пытки в следственных изоляторах и тюрьмах – по этому пункту рост количеств жалоб растет из года в год.
«Данная практика имеет распространение во всех регионах России. Эффективные механизмы проведения проверок и расследований жалоб на пытки и жестокое обращение отсутствуют», – говорится в докладе.
Криминализация пыток — введение в российский Уголовный кодекс статьи «Пытки» – одна из рекомендаций ООН, которая не в первый раз была озвучена Комитетом против пыток и правозащитниками.
«В России за пытки можно привлекать к уголовной ответственности, и эти дела рассматриваются как превышение должностных полномочий с применением насилия полицейскими», – рассказала Таубина.
Однако отсутствие статьи «Пытки» в Уголовном кодексе привело к тому, что в России нет статистики о применении пыток.
«Мы постоянно сталкиваемся с проблематикой определения масштаба распространения пыток. Отсутствие соответствующей статьи в Уголовном кодексе приводит к тому, что мы не видим статистики по пыткам в России, ведь превышение должностных полномочий не всегда являются пытками», – продолжает Таубина.
Пытки, по данным правозащитников, помимо полицейской и пенитенциарной системы применяют в армии, в психиатрических лечебницах, при высылке иностранных граждан из России в страны, где применяют пытки, а также во время силовых операций на Северном Кавказе.
Кавказские пытки
Северный Кавказ в целом и Чечня в частности – российские регионы, где количество случаев применения пыток наиболее велико, предполагает председатель общественной организации «Комитет против пыток» Игорь Каляпин.
«Это можно предположить, но ни у кого нет статистики и цифр. На Северном Кавказе роль играет и тот фактор, что пострадавшие никуда не обращаются за помощью – ни в официальные органы, ни к правозащитникам», – рассказал Русской службе «Голоса Америки» Игорь Каляпин.
По его словам, за последние пять лет ни один сотрудник чеченских правоохранительных органов ни за пытки, ни за внесудебные казни к ответственности не был привлечен.
«Когда в республике шли активные боевые действия, правозащитникам удавалось некоторые дела дотаскивать до суда. Сейчас мы не можем довести до суда ни одного дела – чеченские полицейские игнорируют требования контролирующих органов, – говорит Каляпин. – Зачастую людей задерживают лишь по той причине, что они могут являться родственниками предполагаемого боевика. Как правило, это сопровождается демонстративным сожжением жилья, а люди после подобных задержаний просто исчезают».
Правозащитник отмечает, что чеченская полиция, прокуратура, Следственный комитет и даже ФСБ де факто в нынешней Чечне отсутствуют, а присутствуют как декорации.
«Они не в состоянии расследовать дела и контролировать ситуацию. У полиции в Чечне – абсолютный карт-бланш. Она подчиняется не главе республиканского МВД, а лично Рамзану Кадырову, который лично подчиняется Владимиру Путин», – резюмировал правозащитник.
Одними из путей решения ситуации с применением пыток и так называемым силовым произволом на Северном Кавказе правозащитники называют эффективный прокурорский надзор и отказ от противозаконной практики засекречивать информацию, касающуюся нарушения прав человека.
«Гуантанамо» в России?
Первый заместитель председателя комитета по международным делам Госдумы, глава фонда «Русский мир» Вячеслав Никонов отказался комментировать выводы правозащитников и говорить с корреспондентом Русской службы «Голоса Америки» о практике применения пыток в России.
«Тюрьмы «Гуантанамо» у нас точно нет», – резюмировал он.
Политолог Алексей Мухин, в свою очередь, считает, что выводы российских правозащитников «находятся под субъективным влиянием».
«Правозащитники пытаются казаться более эффективными в глазах российского общества. Кроме того, они обижены на государство за попытку ограничить получение ими иностранных грантов. Очевидно, что их выводы, так или иначе, находятся под субъективным влиянием, в том числе и под влиянием российских СМИ, которые сгущали ситуацию вокруг правоохранительных органов в последнее время», – рассказал Русской службе «Голоса Америки» Алексей Мухин.
По его словам, российское руководство не может отрицать факты применения пыток правоохранительными органами в отношении россиян, в том числе – и в ходе пресечения террористических действий.
«Выводы правозащитников несколько более заострены, чем могли бы быть. Это связано с тем, что правозащитники пытаются обратить внимание российских властей в первую очередь на самих себя», – резюмировал политолог.
«Комитет заинтересован в получении максимально полной и объективной информации о состоянии дел с применением пыток в России. ООН приветствует подобные доклады от негосударственных акторов. Мы этой возможностью воспользовались и направили наш совместный альтернативный доклад», – рассказала Русской службе «Голоса Америки» глава фонда «Общественный вердикт» Наталья Таубина.
По ее словам, Комитет ООН против пыток уже заслушал доклад российских правозащитников, а 9 ноября представители России представят свои данные. Ожидается, что в понедельник 12 ноября российские представители будут отвечать на вопросы членов Комитета ООН по вопросу исполнения обязательств в рамках конвенции против пыток.
По данным экспертов правозащитных организаций, участвовавших в подготовке доклада («Мемориал», «Гражданское содействие», «Комитет против пыток», Молодежное правозащитное движение и др.), систематической проблемой являются пытки в следственных изоляторах и тюрьмах – по этому пункту рост количеств жалоб растет из года в год.
«Данная практика имеет распространение во всех регионах России. Эффективные механизмы проведения проверок и расследований жалоб на пытки и жестокое обращение отсутствуют», – говорится в докладе.
Криминализация пыток — введение в российский Уголовный кодекс статьи «Пытки» – одна из рекомендаций ООН, которая не в первый раз была озвучена Комитетом против пыток и правозащитниками.
«В России за пытки можно привлекать к уголовной ответственности, и эти дела рассматриваются как превышение должностных полномочий с применением насилия полицейскими», – рассказала Таубина.
Однако отсутствие статьи «Пытки» в Уголовном кодексе привело к тому, что в России нет статистики о применении пыток.
«Мы постоянно сталкиваемся с проблематикой определения масштаба распространения пыток. Отсутствие соответствующей статьи в Уголовном кодексе приводит к тому, что мы не видим статистики по пыткам в России, ведь превышение должностных полномочий не всегда являются пытками», – продолжает Таубина.
Пытки, по данным правозащитников, помимо полицейской и пенитенциарной системы применяют в армии, в психиатрических лечебницах, при высылке иностранных граждан из России в страны, где применяют пытки, а также во время силовых операций на Северном Кавказе.
Кавказские пытки
Северный Кавказ в целом и Чечня в частности – российские регионы, где количество случаев применения пыток наиболее велико, предполагает председатель общественной организации «Комитет против пыток» Игорь Каляпин.
«Это можно предположить, но ни у кого нет статистики и цифр. На Северном Кавказе роль играет и тот фактор, что пострадавшие никуда не обращаются за помощью – ни в официальные органы, ни к правозащитникам», – рассказал Русской службе «Голоса Америки» Игорь Каляпин.
По его словам, за последние пять лет ни один сотрудник чеченских правоохранительных органов ни за пытки, ни за внесудебные казни к ответственности не был привлечен.
«Когда в республике шли активные боевые действия, правозащитникам удавалось некоторые дела дотаскивать до суда. Сейчас мы не можем довести до суда ни одного дела – чеченские полицейские игнорируют требования контролирующих органов, – говорит Каляпин. – Зачастую людей задерживают лишь по той причине, что они могут являться родственниками предполагаемого боевика. Как правило, это сопровождается демонстративным сожжением жилья, а люди после подобных задержаний просто исчезают».
Правозащитник отмечает, что чеченская полиция, прокуратура, Следственный комитет и даже ФСБ де факто в нынешней Чечне отсутствуют, а присутствуют как декорации.
«Они не в состоянии расследовать дела и контролировать ситуацию. У полиции в Чечне – абсолютный карт-бланш. Она подчиняется не главе республиканского МВД, а лично Рамзану Кадырову, который лично подчиняется Владимиру Путин», – резюмировал правозащитник.
Одними из путей решения ситуации с применением пыток и так называемым силовым произволом на Северном Кавказе правозащитники называют эффективный прокурорский надзор и отказ от противозаконной практики засекречивать информацию, касающуюся нарушения прав человека.
«Гуантанамо» в России?
Первый заместитель председателя комитета по международным делам Госдумы, глава фонда «Русский мир» Вячеслав Никонов отказался комментировать выводы правозащитников и говорить с корреспондентом Русской службы «Голоса Америки» о практике применения пыток в России.
«Тюрьмы «Гуантанамо» у нас точно нет», – резюмировал он.
Политолог Алексей Мухин, в свою очередь, считает, что выводы российских правозащитников «находятся под субъективным влиянием».
«Правозащитники пытаются казаться более эффективными в глазах российского общества. Кроме того, они обижены на государство за попытку ограничить получение ими иностранных грантов. Очевидно, что их выводы, так или иначе, находятся под субъективным влиянием, в том числе и под влиянием российских СМИ, которые сгущали ситуацию вокруг правоохранительных органов в последнее время», – рассказал Русской службе «Голоса Америки» Алексей Мухин.
По его словам, российское руководство не может отрицать факты применения пыток правоохранительными органами в отношении россиян, в том числе – и в ходе пресечения террористических действий.
«Выводы правозащитников несколько более заострены, чем могли бы быть. Это связано с тем, что правозащитники пытаются обратить внимание российских властей в первую очередь на самих себя», – резюмировал политолог.
